Об апокалипсисе, женской логике и даре предвидения - в интервью с участницей книжного фестиваля «Берег» писательницей Яной Вагнер.
ДОСЬЕ «ММ»
Яна Вагнер - российская писательница. Родилась в Москве в двуязычной семье (в совершенстве знает чешский язык). Окончила Российский государственный гуманитарный университет, работала переводчиком, более десяти лет занималась транспортной логистикой. Известность как писателю ей принес дебютный роман-антиутопия «Вонгозеро», сейчас он переведен на 16 языков. Роман лег в основу сценария телесериала «Эпидемия». Номинант и финалист крупных литературных конкурсов, включая премии «Ясная поляна», «Большая книга» и другие.
- Яна, вы много лет работали в сфере, далекой от творчества, что заставило взять в руки перо?
- Чистое хулиганство. Мне тогда было 37, занималась я совсем другими вещами и романа от меня никто не ждал, в первую очередь я сама. Но тогда в сети как раз появился «Живой журнал», и вот в нём я и выложила небольшой рассказ про вспышку неизвестного вируса в Москве (он потом превратился в первую главу «Вонгозера»). Ну и всё как-то завертелось.
- На сегодняшний день писательство - для вас профессия? Или по-прежнему хобби?
- Теперь, конечно, профессия. Это «Вонгозеро» получилось случайно и быстро, но потом-то я втянулась и написала еще две книги, сейчас заканчиваю четвертую. Для несовершенного дебютного романа судьба у «Вонгозера» сложилась на удивление удачно: его перевели на 16 языков, сняли по нему сериал… Вообще мне повезло, мои книги меня кормят, так что вот уже 11 лет я могу только писать, и всё. И слава богу: писать всерьёз оказалось трудно, примерно как разгружать вагоны, и ни на что другое сил и времени просто не остается.
- В своем романе вы одели людей в медицинские маски задолго до того, как это произошло в реальности. И фильм, и книгу не раз называли пророческими. Замечали ли у себя задатки прорицателя?
- На самом деле, об эпидемиях столько всего уже написано и снято до меня, что нет даже смысла притворяться, будто я что-то там угадала. Если пишешь детектив, не обойтись без убийства. Если роман о конце света, декораций тоже в принципе всего пять: нападение инопланетян, зомби, потоп, атомная война и смертельный вирус. Так что мой выбор - чистая случайность. А что касается совпадающих подробностей, которые так всех поразили - маски, локдаун, отмена рейсов и закрытие границ, тут я тоже ничего не придумывала. Все это стандартные алгоритмы действий при глобальных пандемиях, они есть в открытом доступе, в протоколах ВОЗ, например. Так что никаких предсказаний, я всего лишь изучила матчасть - занятие небесполезное для всех писателей, включая дебютантов.
Ну, а реальная пандемия мои отношения с «Вонгозером» скорее испортила. Я и до того не считала его какой-то особенной творческой удачей (это и правда во всех смыслах дебютный роман), а шумиха, которая вокруг него началась в 2020-м году, с самой книгой была почти не связана - и только ещё сильнее все отравила. Мне моя третья книжка, например, пока нравится гораздо больше. А сильнее всего - четвертая, которую я пишу сейчас.
- Насколько фильм отличается от книги, и остались ли вы довольны экранизацией?
- Не думаю, что найдется писатель, который был бы в полном восторге от экранизации своей книги, тем более что и книгу-то собственную через десять лет любить непросто. Разница между романом и сериалом с самого начала была огромная - камерная драма на фоне разваливающегося мира на экране превратилась в остросюжетную «роуд-стори» («дорожная история» - прим. ред.), и на скорости выпало довольно много вещей, которые лично мне были гораздо важнее. В идеальном мире по «Вонгозеру» сняли бы такой меланхоличный арт-хаус, но «Эпидемия» - первый русский сериал о конце света, дорогой амбициозный проект, рассчитанный на массового зрителя, и он, безусловно, состоялся: вошел во все возможные русские рейтинги, потом его посмотрело полпланеты в Сети и даже сам Стивен Кинг написал про него в Твиттере. И я всему этому очень рада, хотя второй сезон смотреть не стала, для меня эта история уже закончилась.
- От романа-апокалипсиса вы перешли к жанру герметичного детектива. Как относитесь к мнению, что большинство женщин лишены логики и дедукции? Насколько вообще женщине сложно работать в жанре детектива?
- Да прекрасно женщине работать в любом жанре! Взгляните на полки книжных магазинов, рейтинги и премиальные списки: женщины сегодня пишут всё, даже какое- нибудь православное боевое фэнтези, что бы это ни значило. Этот вопрос устарел еще в прошлом веке, нет же смысла напоминать об Агате Кристи, наверное? Или сегодняшних авторов детективов возьмем навскидку, не задумываясь: Джоан Роулинг, Тана Френч, Джилиан Флинн, Кейт Аткинсон, Александра Маринина... В общем, писатели, по-моему, бывают двух видов: плохие и хорошие, а какого они пола, значения не имеет.
- О чем будет ваша новая книга?
- Роман-катастрофа «Тоннель» - это история о том, как пятьсот человек внезапно оказались заперты в автомобильном тоннеле под Москвой-рекой. Причина неизвестна, спасение не приходит, и вскоре люди начинают сомневаться, а существует ли мир снаружи вообще…
- Как вам Благовещенск? Если бы вас попросили написать книгу после его посещения, какой жанр вы бы для нее избрали?
- Я впервые оказалась в вашем городе, с удовольствием гуляла по улицам и очень много фотографировала. Меня поразили исторические здания в центре города: в Москве старинная архитектура теряется за стеклом и бетоном, у вас же ей можно свободно любоваться. Пяти дней, которые провела в Благовещенске, для городского романа, конечно, не хватит, но в любом случае поездка внесет свой вклад в творческий процесс: писателям вообще полезно путешествовать.
Дарья ДРУЖИНИНА.
